Динамика актива
Ничто не стоит на месте. И наш второй Рейтинг труда отличается от того, что «ДП» выпустил в прошлом году. На этот раз во внимание мы взяли показатели кадровых компаний только с петербургской или областной пропиской (филиалы московских фирм не рассматривались).
Результаты опроса работодателей свидетельствуют о безусловной востребованности в Петербурге хантеров федерального уровня. Но и петербургские специалисты — при определенных условиях — могут составить конкуренцию «китам», оказав существенную помощь городскому бизнесу. И он (бизнес) знает, кто это может сделать. Пользуясь случаем, благодарим компании и их представителей, кто продолжил традицию 2019–го и нашел время ответить на вопросы анкеты.
Однако репутация репутацией, но деловому изданию всегда интересны цифры. Многие рекрутеры констатируют: жить лучше и веселее не становится. Наоборот — работодатели «жмутся» (либо вовсе переходя в режим самообеспечения, либо сокращая бюджеты), оказывается все труднее конкурировать с агрегаторами вакансий (кому и при каких обстоятельствах готовы платить за «голову» представители компаний разного профиля, а также какие кадровые задачи стоят перед ними). Однако наш опыт запроса кейсов показал, что местным специалистам есть о чем рассказать. Значит, клиент все равно скорее жив, чем мертв. И, более того, даже может демонстрировать положительную динамику. Вместе с тем многие компании, особенно те, кто нашел себя на ниве работы с иностранной рабочей силой, предпочитают свою деятельность не афишировать.
Кроме того, сегодня довольно большую выручку дает помощь работодателям в виде оптимизации издержек посредством аутсорсинга и аутстаффинга (о том, что по этому поводу думают власти и что собираются предпринять), а специализация на айтишниках, например, далеко не всегда является гарантией стабильно высокого денежного потока.
А посему так. В рейтинге–2020 мы сравнивали выручку за полные 2017 и 2018 годы (поэтому в выборку попали компании, зарегистрированные до 1 января 2017–го). Также обязательным фактором для ранжирования было и наличие в системе «СПАРК» информации о выручке за 2016 год для тех, кто зарегистрирован не позже 2015–го. Во–вторых, мы полагали важным, чтобы в главном рейтинге были представлены те, кто планирует и дальше бороться за кусок кадрового пирога, то есть действующие на момент сдачи выпуска в печать и закончившие 2018–й без убытка. А также исходили из принципа открытости бизнеса: о рейтингуемых фирмах должно быть достаточно информации в открытых источниках, чтобы составить представление об их специализации, местонахождении, руководстве. Таким образом, мы систематизировали сведения о динамичных и действующих. Однако не забыли взглянуть и на показатели тех, кто чувствует себя стабильно.
Надежда Родиченко,
редактор
Результаты опроса работодателей свидетельствуют о безусловной востребованности в Петербурге хантеров федерального уровня. Но и петербургские специалисты — при определенных условиях — могут составить конкуренцию «китам», оказав существенную помощь городскому бизнесу. И он (бизнес) знает, кто это может сделать. Пользуясь случаем, благодарим компании и их представителей, кто продолжил традицию 2019–го и нашел время ответить на вопросы анкеты.
Однако репутация репутацией, но деловому изданию всегда интересны цифры. Многие рекрутеры констатируют: жить лучше и веселее не становится. Наоборот — работодатели «жмутся» (либо вовсе переходя в режим самообеспечения, либо сокращая бюджеты), оказывается все труднее конкурировать с агрегаторами вакансий (кому и при каких обстоятельствах готовы платить за «голову» представители компаний разного профиля, а также какие кадровые задачи стоят перед ними). Однако наш опыт запроса кейсов показал, что местным специалистам есть о чем рассказать. Значит, клиент все равно скорее жив, чем мертв. И, более того, даже может демонстрировать положительную динамику. Вместе с тем многие компании, особенно те, кто нашел себя на ниве работы с иностранной рабочей силой, предпочитают свою деятельность не афишировать.
Кроме того, сегодня довольно большую выручку дает помощь работодателям в виде оптимизации издержек посредством аутсорсинга и аутстаффинга (о том, что по этому поводу думают власти и что собираются предпринять), а специализация на айтишниках, например, далеко не всегда является гарантией стабильно высокого денежного потока.
А посему так. В рейтинге–2020 мы сравнивали выручку за полные 2017 и 2018 годы (поэтому в выборку попали компании, зарегистрированные до 1 января 2017–го). Также обязательным фактором для ранжирования было и наличие в системе «СПАРК» информации о выручке за 2016 год для тех, кто зарегистрирован не позже 2015–го. Во–вторых, мы полагали важным, чтобы в главном рейтинге были представлены те, кто планирует и дальше бороться за кусок кадрового пирога, то есть действующие на момент сдачи выпуска в печать и закончившие 2018–й без убытка. А также исходили из принципа открытости бизнеса: о рейтингуемых фирмах должно быть достаточно информации в открытых источниках, чтобы составить представление об их специализации, местонахождении, руководстве. Таким образом, мы систематизировали сведения о динамичных и действующих. Однако не забыли взглянуть и на показатели тех, кто чувствует себя стабильно.
Надежда Родиченко,
редактор
Алла Астратова
председатель комитета по труду и занятости
населения Ленинградской области
населения Ленинградской области
В 2019 году на рынке труда Ленинградской области сохранилась стабильная ситуация. Наш регион в числе субъектов России с самым низким уровнем регистрируемой безработицы. На 1 января 2020 года этот показатель составил 0,36%.
Мы уже несколько лет наблюдаем некоторый дисбаланс между спросом и предложением рабочей силы, вызванный несоответствием профессионально–квалификационного состава граждан, ищущих работу, вакансиям, предлагаемым работодателями. Они заявили в службу занятости 19,5 тыс. предложений, тогда как численность тех, кто ищет работу и соcтоит на учете, около 5 тыс. Разница почти в 4 раза. Наибольшую потребность в кадрах испытывают обрабатывающие производства, сфера госуправления и обеспечения военной безопасности, социального обеспечения и строительства.
В 2019 году информацию в службу занятости о планируемом сокращении предоставили более 200 предприятий региона: федеральные структуры, предприятия ТЭК, транспорта, торговые сети. Причины — оптимизация численности персонала и организационно–штатные мероприятия. Высвобождаемым работникам служба занятости населения предлагает различные меры поддержки, государственные услуги, направленные на помощь в трудоустройстве.
Сегодня работодатели нуждаются в специалистах, способных оперативно реагировать на изменения, регулярно повышать свою профессиональную грамотность, а также готовых приобретать новые компетенции. В перечне требуемых работников почти тысяча наименований профессий и специальностей. Предприятия испытывают потребность в квалифицированных станочниках, специалистах в области строительства, а также водителях, швеях, монтажниках, машинистах, стропальщиках, сварщиках. За последние годы существенно вырос престиж рабочих профессий (гражданам интересно работать на предприятиях, внедряющих новые технологии, где от персонала требуется высокий уровень знаний и подготовки).
В этом году область вступает в нацпроект «Производительность труда и поддержка занятости». Мы планируем привлечь к его реализации к 2024 году 169 предприятий и обучить инструментам бережливого производства 1506 сотрудников предприятий.
Мы уже несколько лет наблюдаем некоторый дисбаланс между спросом и предложением рабочей силы, вызванный несоответствием профессионально–квалификационного состава граждан, ищущих работу, вакансиям, предлагаемым работодателями. Они заявили в службу занятости 19,5 тыс. предложений, тогда как численность тех, кто ищет работу и соcтоит на учете, около 5 тыс. Разница почти в 4 раза. Наибольшую потребность в кадрах испытывают обрабатывающие производства, сфера госуправления и обеспечения военной безопасности, социального обеспечения и строительства.
В 2019 году информацию в службу занятости о планируемом сокращении предоставили более 200 предприятий региона: федеральные структуры, предприятия ТЭК, транспорта, торговые сети. Причины — оптимизация численности персонала и организационно–штатные мероприятия. Высвобождаемым работникам служба занятости населения предлагает различные меры поддержки, государственные услуги, направленные на помощь в трудоустройстве.
Сегодня работодатели нуждаются в специалистах, способных оперативно реагировать на изменения, регулярно повышать свою профессиональную грамотность, а также готовых приобретать новые компетенции. В перечне требуемых работников почти тысяча наименований профессий и специальностей. Предприятия испытывают потребность в квалифицированных станочниках, специалистах в области строительства, а также водителях, швеях, монтажниках, машинистах, стропальщиках, сварщиках. За последние годы существенно вырос престиж рабочих профессий (гражданам интересно работать на предприятиях, внедряющих новые технологии, где от персонала требуется высокий уровень знаний и подготовки).
В этом году область вступает в нацпроект «Производительность труда и поддержка занятости». Мы планируем привлечь к его реализации к 2024 году 169 предприятий и обучить инструментам бережливого производства 1506 сотрудников предприятий.
Михаил Абгарян
директор по продажам (Северо–Запад)
кадрового холдинга «АНКОР»
кадрового холдинга «АНКОР»
В попытках выделить характерные черты рынка труда Петербурга, его отличия от других крупных городов, в особенности Москвы, всегда приходит на ум небольшое число штаб–квартир крупных корпораций. Релокация в Петербург компаний — лидеров отрасли оказывает значительный вклад в развитие рынка труда.
Санкт–Петербург характеризуют ярко выраженный фармацевтический кластер и ведущие позиции в IT и промышленной отраслях. При этом спрос на кандидатов превышает предложение рынка труда — зачастую при переходе кандидаты выбирают среди нескольких вариантов.
Важной тенденцией является то, что за последние годы крупные организации значительно усилили свои рекрутинговые команды, причем очень экспертными сотрудниками, что значительно повышает конкурентную среду и требования к услугам и сервисам кадровых провайдеров.
Заметного ухода с рынка игроков мы не наблюдаем — спрос распределяется, что называется, «по способностям и возможностям», позволяя компаниям находить «своих клиентов» и инвестировать ресурсы в развитие.
Преимущество на рынке за теми кадровыми компаниями, которые находят и сохраняют баланс между высокотехнологическими решениями, например автоматизированными и роботизированными решениями в формировании кандидатского поля, но и не теряют в качестве и уровне коммуникаций с клиентами и кандидатами, к которым зачастую требуется индивидуальный подход.
Санкт–Петербург характеризуют ярко выраженный фармацевтический кластер и ведущие позиции в IT и промышленной отраслях. При этом спрос на кандидатов превышает предложение рынка труда — зачастую при переходе кандидаты выбирают среди нескольких вариантов.
Важной тенденцией является то, что за последние годы крупные организации значительно усилили свои рекрутинговые команды, причем очень экспертными сотрудниками, что значительно повышает конкурентную среду и требования к услугам и сервисам кадровых провайдеров.
Заметного ухода с рынка игроков мы не наблюдаем — спрос распределяется, что называется, «по способностям и возможностям», позволяя компаниям находить «своих клиентов» и инвестировать ресурсы в развитие.
Преимущество на рынке за теми кадровыми компаниями, которые находят и сохраняют баланс между высокотехнологическими решениями, например автоматизированными и роботизированными решениями в формировании кандидатского поля, но и не теряют в качестве и уровне коммуникаций с клиентами и кандидатами, к которым зачастую требуется индивидуальный подход.
Дмитрий Чернейко
председатель комитета по труду и занятости
населения Петербурга
населения Петербурга
Фонд оплаты труда в Петербурге постепенно приближается к 2 трлн рублей в год, хозяйствующих субъектов (без учета самозанятых и ИП) — к полумиллиону. Заемный труд у нас запрещен законодательно, но само явление не исчезло. Появилось огромное количество структур с необходимыми ВЭДами,
без каких–либо активов. Если возникают финансовые проблемы, руководство исчезает, и что взять с фирмы, чтобы погасить задолженность перед работниками, непонятно. Мы с таким сталкивались неоднократно. Один из ярких примеров — дочерние и подрядные организации в орбите «Метростроя». Там схема скрытого аутстаффинга процветала. Теперь ситуация должна измениться.
Чтобы покончить с этой практикой, комитет совместно с юридическим факультетом СПбГУ задействован в подготовке проекта федерального закона, призванного упорядочить сферу предоставления персонала, сделать прозрачной, с обязательным страхованием от возможной безработицы. Непростая работа — надо объединить участников процесса, чтобы всем было выгодно — и работодателям, и работникам.
Вообще внутри прокуратуры, следственного комитета, МВД существует установка на то, что все ситуации, связанные с невыплатами заработной платы, находятся на очень жестком, особом контроле. Мы работаем со всеми этими ведомствами в рамках городской комиссии и, как правило, успеваем профилактировать нарушение прав работников. Нередки случаи, когда участник рынка получает информацию, что органы прокуратуры или комиссия заинтересовались его работой, и гасит долги по зарплате, не дожидаясь, пока
с ним начнут «работать».
Петербург отличается в принципе от большинства субъектов — экономика у нас сбалансирована. Замедления в одном секторе компенсируют ускорениями в другом. Например, если сейчас спад производства автомобилей, то сфера ремонта поднимается. HR–компаниям тоже есть где развернуться. Растет фарминдустрия, IT–сектор, промышленность во многих направлениях, в том числе оборонные производства, судостроение. Хорошие показатели у туристической отрасли, сферы общепита, логистики. Нельзя забывать и об образовании. Это огромная сфера, где работают десятки тысяч человек, а задействовано более миллиона. И она растет.
без каких–либо активов. Если возникают финансовые проблемы, руководство исчезает, и что взять с фирмы, чтобы погасить задолженность перед работниками, непонятно. Мы с таким сталкивались неоднократно. Один из ярких примеров — дочерние и подрядные организации в орбите «Метростроя». Там схема скрытого аутстаффинга процветала. Теперь ситуация должна измениться.
Чтобы покончить с этой практикой, комитет совместно с юридическим факультетом СПбГУ задействован в подготовке проекта федерального закона, призванного упорядочить сферу предоставления персонала, сделать прозрачной, с обязательным страхованием от возможной безработицы. Непростая работа — надо объединить участников процесса, чтобы всем было выгодно — и работодателям, и работникам.
Вообще внутри прокуратуры, следственного комитета, МВД существует установка на то, что все ситуации, связанные с невыплатами заработной платы, находятся на очень жестком, особом контроле. Мы работаем со всеми этими ведомствами в рамках городской комиссии и, как правило, успеваем профилактировать нарушение прав работников. Нередки случаи, когда участник рынка получает информацию, что органы прокуратуры или комиссия заинтересовались его работой, и гасит долги по зарплате, не дожидаясь, пока
с ним начнут «работать».
Петербург отличается в принципе от большинства субъектов — экономика у нас сбалансирована. Замедления в одном секторе компенсируют ускорениями в другом. Например, если сейчас спад производства автомобилей, то сфера ремонта поднимается. HR–компаниям тоже есть где развернуться. Растет фарминдустрия, IT–сектор, промышленность во многих направлениях, в том числе оборонные производства, судостроение. Хорошие показатели у туристической отрасли, сферы общепита, логистики. Нельзя забывать и об образовании. Это огромная сфера, где работают десятки тысяч человек, а задействовано более миллиона. И она растет.
Юлия Сахарова
директор hh.ru по Северо–Западу
Крупные игроки петербургского кадрового рынка — это представительства федеральных и международных агентств. Количество локальных петербургских рекрутинговых агентств колеблется от 70 до 120. Также на рынке много частных рекрутеров (они чаще работают по личным связям с работодателями или через фриланс–платформы типа HRspace).
Рынок, безусловно, меняется. Работодатели считают деньги и большинство вакансий закрывают силами своих HR–служб, используя job–порталы, реферальные программы. При массовом найме они все чаще используют автоматизированные сервисы подбора типа Talantix. Вместе с тем услуги профессиональных кадровых агентств по–прежнему востребованы.
Будет расти востребованность аутсорсинга, то есть передача провайдеру функций по бухгалтерии, документообороту, юридическим, кадровым процедурам. Можно прогнозировать развитие рынка фриланс–услуг от подбора до консалтинга.
Что касается кадровых агентств узкой специализации, например IT, очевидны две вещи. Первая — рост спроса на IT продолжается, потребность растет не только у IT–компаний, но и у крупных бизнесов из разных отраслей, проходящих цифровую трансформацию. С другой стороны, это достаточно сложная сфера. Чтобы быть успешным на этом рынке, важно не просто быть в тренде, нужно иметь соответствующий бэкграунд, понимать психологию
IT–специалистов, быстро учиться.
Сегмент массового подбора также будет активно развиваться благодаря цифровым возможностям — TMS, ботам, видеоинтервью и т. п.
Рынок, безусловно, меняется. Работодатели считают деньги и большинство вакансий закрывают силами своих HR–служб, используя job–порталы, реферальные программы. При массовом найме они все чаще используют автоматизированные сервисы подбора типа Talantix. Вместе с тем услуги профессиональных кадровых агентств по–прежнему востребованы.
Будет расти востребованность аутсорсинга, то есть передача провайдеру функций по бухгалтерии, документообороту, юридическим, кадровым процедурам. Можно прогнозировать развитие рынка фриланс–услуг от подбора до консалтинга.
Что касается кадровых агентств узкой специализации, например IT, очевидны две вещи. Первая — рост спроса на IT продолжается, потребность растет не только у IT–компаний, но и у крупных бизнесов из разных отраслей, проходящих цифровую трансформацию. С другой стороны, это достаточно сложная сфера. Чтобы быть успешным на этом рынке, важно не просто быть в тренде, нужно иметь соответствующий бэкграунд, понимать психологию
IT–специалистов, быстро учиться.
Сегмент массового подбора также будет активно развиваться благодаря цифровым возможностям — TMS, ботам, видеоинтервью и т. п.
Кадров нет, но вы держитесь
Петербургской экономике острее всего не хватает специалистов рабочих профессий и айтишников.
Но едут в город почему–то мигранты.
Но едут в город почему–то мигранты.
По разным оценкам, общее число иностранных рабочих в Петербурге достигает 2,5 млн человек
По данным HeadHunter, за последние 5 лет заметнее всего выросла потребность городской экономики в IT–специалистах (доля вакансий от общего числа выросла с 15 до 17%) и в кадрах на производстве (с 9 до 12%). В то же время очень сильно упал спрос на продажников (их доля снизилась с 36 до 29%). Как объясняют эксперты, в 2015 году компании стремились преодолеть кризис, поэтому набирали персонал, чтобы получить «быстрые» деньги. Сейчас определяющие факторы другие: цифровизация (понятно, что айтишников на всех не хватает), а также рост промышленного производства и старение синих воротничков.
Стахановцам нужна смена
Кто–то скажет: петербуржцам грех жаловаться. Соотношение резюме к вакансиям в профобласти «Рабочий персонал» в Петербурге на портале hh.ru в январе было равно 3,6 к 1. То есть на одно предложение о работе в среднем приходится три–четыре резюме, тогда как по России этот показатель не превышает 1,8 к 1. Но для такого развитого промышленного центра, как наш город, это очень низкие цифры (нормой считается шесть–семь резюме на вакансию).
«Тренды, которые сейчас активно проявляют себя на российском рынке труда, скорее неутешительны для большинства работодателей — это старение кадров, сокращение числа молодых специалистов, рост нагрузки на персонал всех уровней, — рассказывает Ирина Жильникова, руководитель пресс–службы HeadHunter по Северо–Западу. — Как итог — усиление нехватки работников различных специализаций».
Проблема для Петербурга на самом деле не новая. Еще в 1960–е годы ленинградские социологи зафиксировали тенденцию: представители рабочих профессий не хотят, чтобы дети шли по их стопам, и предполагают для них лучшее будущее. Плюс наложилась демографическая яма из–за войны. В итоге уже к концу 1970–х детей «эшелонами» вывозили из региональных школ в местные ПТУ, чтобы обеспечивать потребности бурно растущей городской промышленности. Однако обученные тогда рабочие сегодня выходят на пенсию, а новых как не хватало, так и не хватает.
Логичный вопрос: почему не привезти людей из регионов сегодня? Но пойти по такому же пути намного сложнее, ведь привезенные специалисты — это слишком большие расходы для города.
«Проблема заключается в том, что социальная инфраструктура не сможет «переварить» их. Если муж–жена с ребенком приедут в Питер, им нужен детский сад. И все налоговые отчисления, которые платят родители,
не покрывают затраты города на обслуживание этой семьи. То есть фактически социальная нагрузка на приезжего возникает разово, сразу, и они не могут
ее окупить. Затраты многократно выше, потому что они очень концентрированные. Если бы они жили здесь всю жизнь, то затраты города были бы вполне соразмерны. Челночников завозить гораздо проще. На них не нужно инфраструктурно тратиться. Их привезли, в условном дворце молодежи заселили, то есть в основном затраты работодателя связаны только с логистикой. Социальная инфраструктура вообще не чувствует этого. Они работают на город, но не являются населением», — рассказывает доцент
НИУ ВШЭ СПб Елена Кудрявцева.
Экономически нецелесообразно
У бизнеса лишних денег тоже нет, многие компании уже давно выживают за счет людей, которым не нужны выходные и которые готовы работать без всяких социальных выплат. По разным оценкам, общее число иностранных рабочих в Петербурге достигает 2,5 млн человек. А число проверок предприятий, например, в Москве в разы выше, чем в Северной столице.
«При всей жесткости и огромных штрафах по миграционному законодательству у нас сохраняется высокая доля серого рынка, — рассказывает Мария Маргулис, генеральный директор агентства «1000 кадров». — Иными словами, особо никто порядок не наводит. Но и бизнес тоже выставляет рабочим нерыночные условия. Мы не раз участвовали в переговорах с оборонными предприятиями. Они предлагают зарплаты, которые по рынку должны быть в 2 раза выше. Предлагается, видимо, идти работать за идею, как это было 50 лет назад. Притом что работа эта физически тяжелая. Да, в метро висят привлекательные объявления от заводов о наборе сотрудников. В них фигурируют довольно высокие зарплаты. Но, когда начинаешь разбираться в деталях начислений, выясняется, что зарплата далеко не 100 тыс.».
«Иностранцы готовы работать в больших городах 6/1 по 12 часов за 30–33 тыс. рублей, — рассказал «ДП» один из участников рынка на условиях анонимности. — Работодатель при этом несет минимальные затраты на содержание такого персонала, ведь даже патенты иностранцы чаще всего оформляют за свой счет, а киргизам, кстати, и патент не нужен. Чаще работодатель предоставляет проживание, но в одной комнате живут по шесть–восемь человек. Такой тенденции в регионах, например, нет. В той же Пензе хватает граждан РФ, которые готовы работать за небольшие деньги».
«В том, что подрядные организации Петербурга привлекают рабочую силу из других регионов и государств, нет ничего нового. Она дешевле. Другая причина — это действительно большие объемы строительства в регионе. Мы — девелоперская компания, и у нас в штате на стройплощадках заняты только инженерно–технические кадры. Не могу сказать, что на рынке сейчас
какой–то особенный дефицит таких сотрудников, хотя найти и привлечь высококвалифицированного специалиста — это всегда задача определенной сложности», — комментирует директор по персоналу группы RBI Юлия Маевская. Программы поддержки рабочих профессий, конечно, есть. Другой вопрос — насколько они отвечают потребностям рынка. Предприятия, которые проводят модернизацию, не только тратят деньги, но и принимают на себя риск столкнуться с дефицитом кадров.
«По большому счету проблема возникла из–за того, что образовательная система не успела быстро перестроиться, чтобы вовремя удовлетворить кадровые потребности промышленности, которая за последние 10 лет сделала большой рывок, — считает директор по персоналу ООО «ИЗ–КАРТЭКС им. П. Г. Коробкова» Артур Антик. — Например, «ИЗ–КАРТЭКС» провел масштабное техперевооружение производства. Управление станочным парком предприятия, основу которого составляет высокоинтеллектуальное оборудование, требует специфических знаний, в том числе основ программирования. Но образовательная система своевременно отреагировать на эти изменения не смогла».
Получается, два мира — два Шапиро. На сцене Смольный торжественно заявляет о поддержке производственной высокотехнологичной экономики и повышении производительности труда. А за кулисами трудятся дешевые нелегалы из Средней Азии, изо всех сил помогая имитировать эффекты большой модернизации. И хотя понятно, что происходит так не везде, общий тренд не спешит меняться.
Георгий Вермишев,
журналист
Стахановцам нужна смена
Кто–то скажет: петербуржцам грех жаловаться. Соотношение резюме к вакансиям в профобласти «Рабочий персонал» в Петербурге на портале hh.ru в январе было равно 3,6 к 1. То есть на одно предложение о работе в среднем приходится три–четыре резюме, тогда как по России этот показатель не превышает 1,8 к 1. Но для такого развитого промышленного центра, как наш город, это очень низкие цифры (нормой считается шесть–семь резюме на вакансию).
«Тренды, которые сейчас активно проявляют себя на российском рынке труда, скорее неутешительны для большинства работодателей — это старение кадров, сокращение числа молодых специалистов, рост нагрузки на персонал всех уровней, — рассказывает Ирина Жильникова, руководитель пресс–службы HeadHunter по Северо–Западу. — Как итог — усиление нехватки работников различных специализаций».
Проблема для Петербурга на самом деле не новая. Еще в 1960–е годы ленинградские социологи зафиксировали тенденцию: представители рабочих профессий не хотят, чтобы дети шли по их стопам, и предполагают для них лучшее будущее. Плюс наложилась демографическая яма из–за войны. В итоге уже к концу 1970–х детей «эшелонами» вывозили из региональных школ в местные ПТУ, чтобы обеспечивать потребности бурно растущей городской промышленности. Однако обученные тогда рабочие сегодня выходят на пенсию, а новых как не хватало, так и не хватает.
Логичный вопрос: почему не привезти людей из регионов сегодня? Но пойти по такому же пути намного сложнее, ведь привезенные специалисты — это слишком большие расходы для города.
«Проблема заключается в том, что социальная инфраструктура не сможет «переварить» их. Если муж–жена с ребенком приедут в Питер, им нужен детский сад. И все налоговые отчисления, которые платят родители,
не покрывают затраты города на обслуживание этой семьи. То есть фактически социальная нагрузка на приезжего возникает разово, сразу, и они не могут
ее окупить. Затраты многократно выше, потому что они очень концентрированные. Если бы они жили здесь всю жизнь, то затраты города были бы вполне соразмерны. Челночников завозить гораздо проще. На них не нужно инфраструктурно тратиться. Их привезли, в условном дворце молодежи заселили, то есть в основном затраты работодателя связаны только с логистикой. Социальная инфраструктура вообще не чувствует этого. Они работают на город, но не являются населением», — рассказывает доцент
НИУ ВШЭ СПб Елена Кудрявцева.
Экономически нецелесообразно
У бизнеса лишних денег тоже нет, многие компании уже давно выживают за счет людей, которым не нужны выходные и которые готовы работать без всяких социальных выплат. По разным оценкам, общее число иностранных рабочих в Петербурге достигает 2,5 млн человек. А число проверок предприятий, например, в Москве в разы выше, чем в Северной столице.
«При всей жесткости и огромных штрафах по миграционному законодательству у нас сохраняется высокая доля серого рынка, — рассказывает Мария Маргулис, генеральный директор агентства «1000 кадров». — Иными словами, особо никто порядок не наводит. Но и бизнес тоже выставляет рабочим нерыночные условия. Мы не раз участвовали в переговорах с оборонными предприятиями. Они предлагают зарплаты, которые по рынку должны быть в 2 раза выше. Предлагается, видимо, идти работать за идею, как это было 50 лет назад. Притом что работа эта физически тяжелая. Да, в метро висят привлекательные объявления от заводов о наборе сотрудников. В них фигурируют довольно высокие зарплаты. Но, когда начинаешь разбираться в деталях начислений, выясняется, что зарплата далеко не 100 тыс.».
«Иностранцы готовы работать в больших городах 6/1 по 12 часов за 30–33 тыс. рублей, — рассказал «ДП» один из участников рынка на условиях анонимности. — Работодатель при этом несет минимальные затраты на содержание такого персонала, ведь даже патенты иностранцы чаще всего оформляют за свой счет, а киргизам, кстати, и патент не нужен. Чаще работодатель предоставляет проживание, но в одной комнате живут по шесть–восемь человек. Такой тенденции в регионах, например, нет. В той же Пензе хватает граждан РФ, которые готовы работать за небольшие деньги».
«В том, что подрядные организации Петербурга привлекают рабочую силу из других регионов и государств, нет ничего нового. Она дешевле. Другая причина — это действительно большие объемы строительства в регионе. Мы — девелоперская компания, и у нас в штате на стройплощадках заняты только инженерно–технические кадры. Не могу сказать, что на рынке сейчас
какой–то особенный дефицит таких сотрудников, хотя найти и привлечь высококвалифицированного специалиста — это всегда задача определенной сложности», — комментирует директор по персоналу группы RBI Юлия Маевская. Программы поддержки рабочих профессий, конечно, есть. Другой вопрос — насколько они отвечают потребностям рынка. Предприятия, которые проводят модернизацию, не только тратят деньги, но и принимают на себя риск столкнуться с дефицитом кадров.
«По большому счету проблема возникла из–за того, что образовательная система не успела быстро перестроиться, чтобы вовремя удовлетворить кадровые потребности промышленности, которая за последние 10 лет сделала большой рывок, — считает директор по персоналу ООО «ИЗ–КАРТЭКС им. П. Г. Коробкова» Артур Антик. — Например, «ИЗ–КАРТЭКС» провел масштабное техперевооружение производства. Управление станочным парком предприятия, основу которого составляет высокоинтеллектуальное оборудование, требует специфических знаний, в том числе основ программирования. Но образовательная система своевременно отреагировать на эти изменения не смогла».
Получается, два мира — два Шапиро. На сцене Смольный торжественно заявляет о поддержке производственной высокотехнологичной экономики и повышении производительности труда. А за кулисами трудятся дешевые нелегалы из Средней Азии, изо всех сил помогая имитировать эффекты большой модернизации. И хотя понятно, что происходит так не везде, общий тренд не спешит меняться.
Георгий Вермишев,
журналист
Под присмотром
Среди вошедших в топ рейтинга довольно много помогающих оптимизировать расходы на персонал
Громкое подтверждение того, что услуга востребована, случилось под конец 2019 года, когда закрывались магазины компании «Интерторг». «Увольнение из «Интерторга», зарегистрированного в Ленинградской области, — нецивилизованный и не характерный для Петербурга случай. Люди, которых уволили, к самой компании отношения не имели. Это было в основном предоставление персонала через структуры, зарегистрированные в городе и области», — пояснил председатель городского комитета по труду Дмитрий Чернейко.
По информации ведомства, в экономике города трудится более 3 млн человек. Это самый высокий уровень занятости в стране при самом низком уровне безработицы, говорили в Смольном, добавляя, что дефицит рабочих кадров по ряду специальностей необходимо восполнять за счет привлеченных специалистов.
Чтобы работать в России легально, нужно собрать ворох бумаг. Есть спрос — есть предложение. На рынке Петербурга работает множество коммерческих организаций, которые оказывают мигрантам разнообразные «посреднические услуги», фактически занимаясь не просто оформлением документов, но и легализацией гостей города. При этом процесс легализации многоступенчатый — к решающей руке припадают через посредников.
По официальным данным, в год в Петербурге оформляется порядка 300 тыс. патентов на работу. Таким образом, по самым грубым подсчетам, объем этого рынка составляет 5,7 млрд рублей. Но по иным данным, реальное количество документов гораздо выше (до 1,3 млн в год). В таком случае объемы рынка возрастают до 25 млрд рублей.
Ближе других к «регистрирующей кормушке» для мигрантов находилось несколько игроков (причем понять, государственная это структура или частная, порой было весьма сложно). Представители регионального филиала ФГУП «Паспортно–визовый сервис» МВД заявляли, что появление нескольких уполномоченных центров
по оформлению патентов позволило сделать услугу
доступнее и снизить затраты иностранцев на оформление патента в полтора раза по сравнению с 2015 годом, когда они доходили до 30 тыс. рублей.
В мае 2019 года по итогам проверки в петербургском ГУ МВД в Следственный комитет отправлено несколько материалов для возбуждения дел по статье «организация незаконной миграции».
К слову, вопросы о принципах, которыми силовики руководствовались при выборе той или иной модели работы с миграционными потоками, в Петербурге возникали регулярно. Эхо доносится до сих пор.
В 2013 году тогдашний руководитель регионального УФМС Елена Дунаева лично объясняла журналистам, почему в Петербурге изменилось программное обеспечение, с помощью которого надо ставить на миграционный учет постояльцев гостиниц.
В 2019–м городское УФАС констатировало, что ГУ МВД отказывало «под разными предлогами иным организациям, имеющим аналогичный программный продукт, в заключении соглашений о взаимодействии, а значит, и в возможности доступа и передачи этой информации». В феврале 2020 года УФАС сообщило, что ГУ МВД выполнило требования антимонопольного органа.
Надежда Родиченко
редактор
По информации ведомства, в экономике города трудится более 3 млн человек. Это самый высокий уровень занятости в стране при самом низком уровне безработицы, говорили в Смольном, добавляя, что дефицит рабочих кадров по ряду специальностей необходимо восполнять за счет привлеченных специалистов.
Чтобы работать в России легально, нужно собрать ворох бумаг. Есть спрос — есть предложение. На рынке Петербурга работает множество коммерческих организаций, которые оказывают мигрантам разнообразные «посреднические услуги», фактически занимаясь не просто оформлением документов, но и легализацией гостей города. При этом процесс легализации многоступенчатый — к решающей руке припадают через посредников.
По официальным данным, в год в Петербурге оформляется порядка 300 тыс. патентов на работу. Таким образом, по самым грубым подсчетам, объем этого рынка составляет 5,7 млрд рублей. Но по иным данным, реальное количество документов гораздо выше (до 1,3 млн в год). В таком случае объемы рынка возрастают до 25 млрд рублей.
Ближе других к «регистрирующей кормушке» для мигрантов находилось несколько игроков (причем понять, государственная это структура или частная, порой было весьма сложно). Представители регионального филиала ФГУП «Паспортно–визовый сервис» МВД заявляли, что появление нескольких уполномоченных центров
по оформлению патентов позволило сделать услугу
доступнее и снизить затраты иностранцев на оформление патента в полтора раза по сравнению с 2015 годом, когда они доходили до 30 тыс. рублей.
В мае 2019 года по итогам проверки в петербургском ГУ МВД в Следственный комитет отправлено несколько материалов для возбуждения дел по статье «организация незаконной миграции».
К слову, вопросы о принципах, которыми силовики руководствовались при выборе той или иной модели работы с миграционными потоками, в Петербурге возникали регулярно. Эхо доносится до сих пор.
В 2013 году тогдашний руководитель регионального УФМС Елена Дунаева лично объясняла журналистам, почему в Петербурге изменилось программное обеспечение, с помощью которого надо ставить на миграционный учет постояльцев гостиниц.
В 2019–м городское УФАС констатировало, что ГУ МВД отказывало «под разными предлогами иным организациям, имеющим аналогичный программный продукт, в заключении соглашений о взаимодействии, а значит, и в возможности доступа и передачи этой информации». В феврале 2020 года УФАС сообщило, что ГУ МВД выполнило требования антимонопольного органа.
Надежда Родиченко
редактор
От них не спрячешься
Выбор редакции: самые сложные, интересные и показательные кейсы подбора квалифицированных кадров петербургскими компаниями
в 2019 году
в 2019 году
Прошерстили доноров
ДАНО
Компании, созданной в рамках программы импортозамещения, специализирующейся на реверсном инжиниринге, было необходимо в сжатые сроки подобрать менеджера проектов. Кандидат должен был обладать доскональным знанием редкого продукта, владеть специальными технологиями проектирования и обязательно английским языком на уровне не ниже B2.
РЕШЕНИЕ
Была сформирована рабочая группа из консультанта и ресечера. В ходе работы по проекту пришло понимание, что наиболее эффективным будет прямой поиск кандидатов в представительствах международных компаний, ведущих операции на территории РФ по поставкам и сервисному обслуживанию аналогового оборудования. Совместно с клиентом составили карту поиска, определили список компаний–доноров. Представляющие наибольший интерес располагались в Москве, Петербурге, Владивостоке, Екатеринбурге. Консультант привлек к диалогу трех обладающих необходимыми компетенциями специалистов. Один из них принял job offer и переехал в Петербург.
ИТОГ
Компания приступила к проектированию оборудования на территории России.
Кадровая компания
AVRIO Group Consulting
Кадровая компания
AVRIO Group Consulting
Пленили айтишников
ДАНО
В середине прошлого, 2019 года в агентство Lucky Hunter обратился IT–стартап с просьбой быстро найти двух .Net–разработчиков middle–senior уровня. Условия будущей работы были малопривлекательными для кандидатов: офис в спальном районе вдали от крайней станции метро, серая зарплата ниже средней по рынку, короткий срок инвестиций, а также отсутствие принятых в IT–сфере бонусов для разработчиков.
РЕШЕНИЕ
Рекрутеры максимально точно определили приоритеты кандидатов, сделав упор на проекте и его инновациях. Заказчик, со своей стороны, прислушивался к советам рекрутеров, а на интервью мотивировал кандидатов так, что у них появились те самые «горящие глаза».
Главные причины успеха — адекватный подход клиента к процессу рекрутинга и его активное участие в закрытии позиций, а также профессионализм рекрутеров и совместная работа над закрытием вакансии.
Главные причины успеха — адекватный подход клиента к процессу рекрутинга и его активное участие в закрытии позиций, а также профессионализм рекрутеров и совместная работа над закрытием вакансии.
ИТОГ
Специалисты нашли двух .Net–разработчиков почти senior–уровня (опыт более 3 лет) менее чем за месяц в стартап с недостаточно привлекательными условиями труда.
Агентство по подбору
IT–персонала Lucky Hunter
Агентство по подбору
IT–персонала Lucky Hunter
Отыграли технологию
ДАНО
Пищевому производству требовался главный технолог, который должен был не только заменить предшественника, но и возглавить проект по выпуску новой линейки продукции, с развитыми управленческими компетенциями, подтвержденным успешным опытом проектного управления.
РЕШЕНИЕ
Опыт подсказывал, что «технологическо–управленческая» гармония среди кандидатов встречается крайне редко — где–то на уровне чуда. А заказчик просил ускорить процесс подбора и был готов рассмотреть любые действенные варианты. Была оперативно подготовлена и проведена деловая игра «Конкурентоспособный проект» с участием управленческой команды предприятия и ключевых специалистов. Три команды продуцировали и защищали идеи, относящиеся к будущему проекту, распределению сфер ответственности, приоритетам в компетенциях искомого кандидата.
ИТОГ
Через 25 дней к работе приступил технолог. Значительную часть управленческих функций взяли на себя начальник производства и мастера смен. Владелец компании заказал серию проектных деловых игр. Полагаем, что именно за такими — комплексными — решениями будущее.
Кадровое агентство
«Персонал Интеграция»
Кадровое агентство
«Персонал Интеграция»
Прошли по цепочке
ДАНО
Европейский заказчик — производитель многофункциональной коммунальной техники — на предприятие в России искал специалиста в логистике и закупках.
РЕШЕНИЕ
Однако, по сути, требовался и щвец, и жнец: функционал предусматривал управление всей цепочкой — от поставщиков на завод материнской компании до доставки на российский завод (на склад) и дальнейшей поставки на конвейер. Кроме того, специалист должен был работать над локализацией производства, занимаясь поиском на территории РФ поставщиков, которые соответствовали бы ожиданиям клиента по качеству, срокам и цене, хорошо знать SAP, свободно говорить и писать по–английски. Сложность в том, что на большинстве крупных предприятий в России вся цепочка поставок обычно разбивается на составляющие, на которых специализируются отдельные менеджеры. Мы провели переговоры от Калининграда до Урала с большим количеством специалистов максимально широкого профиля.
ИТОГ
Финалистом стал опытный петербургский специалист в supply chain — женщина, проработавшая почти два десятка лет на иностранных предприятиях в разных регионах России.
Consort Petersburg
Consort Petersburg
Впереди столицы всей
Петербург обогнал Москву по темпам роста доходов от экспорта компьютерных технологий
150 долларов в год составил в 2018–м доход от экспорта компьютерных услуг на душу населения в Петербурге
Петербург претендует на звание IT–столицы России. И достигает этого за счет экспорта программных продуктов за рубеж. Это следует из опубликованного недавно исследования компании «Руссофт». Проанализировав финансовые результаты IT–компаний по большинству российских регионов за последние годы, авторы выяснили, что именно Петербург демонстрирует самые заметные темпы прироста экспорта компьютерных, телекоммуникационных и информационных услуг. Так, например, за первое полугодие 2019 года прирост в городе составил $41,14 млн. Второе место заняла Нижегородская область с $18,72 млн. Москва же в прошлом году заметно просела, свалившись на 67–е место с сокращением экспорта на $103,45 млн. Строчкой выше — Московская область, сократившая экспорт на $4,93 млн. И это притом что на столицу и Подмосковье приходится 51,57% всего российского экспорта в этой области!
Андердоги побеждают
Понятно, что элементарно в силу своего размера Москва занимает первые строчки практически во всех рейтинговых списках — по количеству IT–компаний, вакансий, объему вращающихся средств и так далее. Петербург не менее уверенно везде держится вторым. При этом показатели остальных российских регионов всегда меньше в десятки раз. Однако картина несколько меняется, если выделить в структуре регионального экспорта именно компьютерные услуги и взглянуть на них в контексте доходов на душу населения. Тогда получится, что по итогам 2018 года на каждого петербуржца пришлось $159,3 экспортной выручки от IT–продуктов, а на каждого москвича — только $152,6. Разрыв можно увеличить, если «отжать» из общего числа сотрудников IT–компаний в обоих городах тех, кто работает удаленно и живет в других регионах. Для Москвы это более распространенное явление, тогда как петербургские предприятия предпочитают строить территориально более концентрированный бизнес. После корректировки петербургский доход на душу населения составит около $150, а московский территориально — около $130.
Опыт на вес золота
Соответственно, нет ничего удивительного в том, что по итогам 2019 года самой высокооплачиваемой сферой на рынке труда Петербурга стала «Разработка программного обеспечения». Как сообщили «ДП» в пресс–службе «HeadHunter Северо–Запад», средний совокупный доход работника с профессиональным опытом от 1 года до 6 лет здесь составил 124 773 рубля до вычета налогов. Стоит отметить, что и работодатели из этого сектора были самыми активными: в прошлом году они разместили 41% всех IT–вакансий в Петербурге. Далее следуют компании, специализирующиеся на системной интеграции, автоматизации технологических и бизнес–процессов, IT–консалтинге (все вместе — около 30% вакансий). 21% рабочих мест готовы были предоставить интернет–компании. И всего 4% пришлось на долю провайдеров.
Динамика спроса на айтишников в Петербурге соответствует общероссийской картинке. Небольшой всплеск в начале года: на 7% в Петербурге при 11% в среднем по стране. Затем летний провал. И бурный финиш в IV квартале: на 21% больше вакансий в среднем по стране и почти на четверть в Петербурге.
Это вполне очевидно указывает на то, что речь идет не о случайном IT–буме,
а о планомерном росте отрасли в контексте общего развития структуры национальной экономики. Можно сколько угодно шутить над разнообразными инициативами по цифровизации, но факт в том, что она действительно происходит на наших глазах. И рынок труда отражает это вполне объективно.
Петербуржец, занятый в сфере IT и обладающий опытом работы от 1 года
до 3 лет, получает в среднем 79 338 рублей в месяц. С конца 2018 года эта сумма выросла на тысячу рублей с небольшим. Если говорить про конкретные позиции, то самыми высокооплачиваемыми являются позиции проект–менеджеров и старших java–разработчиков — здесь зарплаты достигают 200–300 тыс. рублей. Для сравнения: средняя зарплата айтишника по России сейчас составляет около 50 тыс. рублей, а год назад колебалась в районе 47 тыс.
Платить высокие зарплаты работодатели готовы за соответствующую квалификацию. Аналитики HeadHunter отмечают, что требования к соискателям растут. Мало кто готов растить специалистов с нуля. Каждая вторая айтишная вакансия в Петербурге предполагает наличие опыта у кандидата от 1 года до 3 лет. В 29% предложений требуется стаж от 3 до 6 лет, а в 3% — свыше
6 лет. Тем не менее на 17% вакансий можно было устроиться и без опыта работы.
Одним из следствий высоких требований является сравнительно низкая конкуренция за открытые вакансии в IT. Скажем, в декабре–январе за одно рабочее место в среднем боролись три соискателя, тогда как принятая норма на российском рынке труда — около 9–10 человек на место.
Персональный подход
Высокий спрос, казалось бы, должен открывать значительные возможности заработка для кадровых агентств. Однако на деле ситуация сложнее. Сказывается специфика отрасли. Хотя сотрудник современной IT–компании давно уже мало похож на стереотипного «бородатого админа в свитере», но недоверие (зачастую с оттенком презрения) к тем, кто не считается «своим», — явление все еще нередкое. Особенно это касается небольших компаний и стартапов, которые могут себе позволить не существовать по правилам больших корпораций.
Соответственно, особенности их кадровой политики в первую очередь бьют по небольшим кадровым агентствам.
«У нас по–прежнему считают, что программистов должен нанимать программист. И собеседования проводят технари, начальники отделов, директора лично. А кадровое агентство воспринимается как ненужная прокладка между работодателем и сайтом с вакансиями.
Но сайт вам гарантирует только формирование предложения.
А профессиональный рекрутер отвечает за конечный результат, то есть за нанятого с его помощью специалиста», — не скрывал раздражения в разговоре
с «ДП» руководитель агентства «Прайм Консалтинг» Дмитрий Солодкий.
Крупные рекрутинговые компании видят ситуацию в менее черном цвете. Однако специфику вынуждены учитывать и они. «Здесь все не как в других областях: другие каналы поиска, другие ресурсы, искать должен технически подкованный консультант, который знает, как выглядит код, что такое «среда разработки» и прочие «фреймворки».
В общем, рекрутер в IT должен говорить с разработчиками на одном языке и понимать то, о чем говорят они. Даже на этапе поиска и отбора по резюме рекрутер без нужных компетенций вряд ли проведет качественный отбор и сможет найти достаточное количество кандидатов.
Но даже тот факт, что хороших специалистов становится найти все сложнее, играет нам на руку. У нас в любом случае больше возможностей, инструментов и ресурсов для поиска, чем у компании, не специализирующейся на подборе персонала», — поясняет директор по рекрутингу агентства «КАУС»
Наталья Смирнова.
Иван Воронцов
журналист
Андердоги побеждают
Понятно, что элементарно в силу своего размера Москва занимает первые строчки практически во всех рейтинговых списках — по количеству IT–компаний, вакансий, объему вращающихся средств и так далее. Петербург не менее уверенно везде держится вторым. При этом показатели остальных российских регионов всегда меньше в десятки раз. Однако картина несколько меняется, если выделить в структуре регионального экспорта именно компьютерные услуги и взглянуть на них в контексте доходов на душу населения. Тогда получится, что по итогам 2018 года на каждого петербуржца пришлось $159,3 экспортной выручки от IT–продуктов, а на каждого москвича — только $152,6. Разрыв можно увеличить, если «отжать» из общего числа сотрудников IT–компаний в обоих городах тех, кто работает удаленно и живет в других регионах. Для Москвы это более распространенное явление, тогда как петербургские предприятия предпочитают строить территориально более концентрированный бизнес. После корректировки петербургский доход на душу населения составит около $150, а московский территориально — около $130.
Опыт на вес золота
Соответственно, нет ничего удивительного в том, что по итогам 2019 года самой высокооплачиваемой сферой на рынке труда Петербурга стала «Разработка программного обеспечения». Как сообщили «ДП» в пресс–службе «HeadHunter Северо–Запад», средний совокупный доход работника с профессиональным опытом от 1 года до 6 лет здесь составил 124 773 рубля до вычета налогов. Стоит отметить, что и работодатели из этого сектора были самыми активными: в прошлом году они разместили 41% всех IT–вакансий в Петербурге. Далее следуют компании, специализирующиеся на системной интеграции, автоматизации технологических и бизнес–процессов, IT–консалтинге (все вместе — около 30% вакансий). 21% рабочих мест готовы были предоставить интернет–компании. И всего 4% пришлось на долю провайдеров.
Динамика спроса на айтишников в Петербурге соответствует общероссийской картинке. Небольшой всплеск в начале года: на 7% в Петербурге при 11% в среднем по стране. Затем летний провал. И бурный финиш в IV квартале: на 21% больше вакансий в среднем по стране и почти на четверть в Петербурге.
Это вполне очевидно указывает на то, что речь идет не о случайном IT–буме,
а о планомерном росте отрасли в контексте общего развития структуры национальной экономики. Можно сколько угодно шутить над разнообразными инициативами по цифровизации, но факт в том, что она действительно происходит на наших глазах. И рынок труда отражает это вполне объективно.
Петербуржец, занятый в сфере IT и обладающий опытом работы от 1 года
до 3 лет, получает в среднем 79 338 рублей в месяц. С конца 2018 года эта сумма выросла на тысячу рублей с небольшим. Если говорить про конкретные позиции, то самыми высокооплачиваемыми являются позиции проект–менеджеров и старших java–разработчиков — здесь зарплаты достигают 200–300 тыс. рублей. Для сравнения: средняя зарплата айтишника по России сейчас составляет около 50 тыс. рублей, а год назад колебалась в районе 47 тыс.
Платить высокие зарплаты работодатели готовы за соответствующую квалификацию. Аналитики HeadHunter отмечают, что требования к соискателям растут. Мало кто готов растить специалистов с нуля. Каждая вторая айтишная вакансия в Петербурге предполагает наличие опыта у кандидата от 1 года до 3 лет. В 29% предложений требуется стаж от 3 до 6 лет, а в 3% — свыше
6 лет. Тем не менее на 17% вакансий можно было устроиться и без опыта работы.
Одним из следствий высоких требований является сравнительно низкая конкуренция за открытые вакансии в IT. Скажем, в декабре–январе за одно рабочее место в среднем боролись три соискателя, тогда как принятая норма на российском рынке труда — около 9–10 человек на место.
Персональный подход
Высокий спрос, казалось бы, должен открывать значительные возможности заработка для кадровых агентств. Однако на деле ситуация сложнее. Сказывается специфика отрасли. Хотя сотрудник современной IT–компании давно уже мало похож на стереотипного «бородатого админа в свитере», но недоверие (зачастую с оттенком презрения) к тем, кто не считается «своим», — явление все еще нередкое. Особенно это касается небольших компаний и стартапов, которые могут себе позволить не существовать по правилам больших корпораций.
Соответственно, особенности их кадровой политики в первую очередь бьют по небольшим кадровым агентствам.
«У нас по–прежнему считают, что программистов должен нанимать программист. И собеседования проводят технари, начальники отделов, директора лично. А кадровое агентство воспринимается как ненужная прокладка между работодателем и сайтом с вакансиями.
Но сайт вам гарантирует только формирование предложения.
А профессиональный рекрутер отвечает за конечный результат, то есть за нанятого с его помощью специалиста», — не скрывал раздражения в разговоре
с «ДП» руководитель агентства «Прайм Консалтинг» Дмитрий Солодкий.
Крупные рекрутинговые компании видят ситуацию в менее черном цвете. Однако специфику вынуждены учитывать и они. «Здесь все не как в других областях: другие каналы поиска, другие ресурсы, искать должен технически подкованный консультант, который знает, как выглядит код, что такое «среда разработки» и прочие «фреймворки».
В общем, рекрутер в IT должен говорить с разработчиками на одном языке и понимать то, о чем говорят они. Даже на этапе поиска и отбора по резюме рекрутер без нужных компетенций вряд ли проведет качественный отбор и сможет найти достаточное количество кандидатов.
Но даже тот факт, что хороших специалистов становится найти все сложнее, играет нам на руку. У нас в любом случае больше возможностей, инструментов и ресурсов для поиска, чем у компании, не специализирующейся на подборе персонала», — поясняет директор по рекрутингу агентства «КАУС»
Наталья Смирнова.
Иван Воронцов
журналист
И разные шведы
Каждый агрегатор вакансий говорит о своем лидере
по зарплатам, совпадений при этом — единицы
по зарплатам, совпадений при этом — единицы
300 тыс. рублей в месяц готово отдавать коммерческому директору «крупное текстильное производство»
Никакой пролонгированной точности, зато какая захватывающая подвижность: топ самых высокооплачиваемых профессий — тот еще аттракцион.
По информации Superjob, в десятку самых щедро вознаграждаемых в феврале 2020–го вошли сразу три вакансии из сферы медицины. В Петербурге опытный врач–рентгенолог МРТ и стоматолог–ортопед могут рассчитывать на оклад до 200 тыс. рублей,
а врач–оториноларинголог — до 150 тыс. Айтишных должностей в списке оказалось всего две: программисту MS SQL и ведущему программисту «1С» сулили до 150 тыс. в месяц.
И все же лидеры по зарплате — управленцы разных мастей с заработком
150–250 тыс. На первой строке списка — должность коммерческого директора «крупного текстильного производства», которому будут стабильно выплачивать до 300 тыс. рублей, при этом ожидая от него опыта работы в компании с оборотом 1 млрд рублей.
Совсем иная информация у сайта «Работа.ру»: здесь безбедную жизнь
(300 тыс. в месяц) обещают брокеру по коммерческой недвижимости со свободным графиком. Понятно, что доход специалистов часто считается по формуле «фиксированный оклад + процент от сделок». Напрямую от ежемесячных итогов работы зависят и зарплаты менеджеров по продажам товаров и услуг. Например, по данным «Работа.ру», автотранспортная компания готова предложить такому работнику до 250 тыс. рублей, а логистическая — до 200 тыс. Порой высоко ценят в Петербурге и представителей рабочих профессий: например, замерщику мебели готовы платить до 150 тыс. рублей, а кузовщику–маляру — не меньше 110 тыс. рублей.
А вот на HeadHunter ситуация вовсе особенная: в этом году зарплаты от 250 тыс. рублей достанутся тем, кто готов откликнуться на вакансии с англоязычными должностями. Среди прочих — Computer Vision Engineer и Solution Architect (обе — из мира IT).
Программа или судно
Маяковский отрицал, что писал «лесенкой» ради более весомых гонораров (но злые языки все знали лучше всех!). Сегодня новая «лесенка» — программистского кода — даже не пытается казаться бескорыстной и действительно приносит своим создателям зарплаты, сравнимые с западными, и определенно выводит IT–профессии в топ самых высокооплачиваемых в России. «Сейчас айтишники ведут себя амбициозно. Их приходится уговаривать на собеседование. Однажды пришел специалист и потребовал себе футбольную команду, бесплатную парковку и фитнес. В одной немецкой компании ему сказали: будет половина. Он хмыкнул и ушел», — делится опытом директор кадрового агентства «Арес» Сергей Лопаткин.
В целом же, по самым свежим данным совместной аналитики «Яндекса» и службы HeadHunter, в Петербурге на тысячу объявлений о работе 60 приходятся на IT–сферу. Специалисту, в общей сложности проработавшему меньше года, в среднем готовы платить 46 тыс. рублей. Программисту с опытом 1–3 года — 80 тыс. рублей, 4–6 лет — 121 тыс. рублей, больше 6 лет — 144 тыс. рублей. По информации агентства по подбору IT–специалистов GetIT, самая достойная зарплата в Петербурге — у экспертов по Data Science уровня Senior:
от 195 тыс.до 240 тыс. рублей.
Еще одна особенная сфера, от которой по инерции ожидают больших гонораров, — работа вахтовым методом. Доплата за долгие командировки, сложные физические и технические задачи, узкопрофильность и порой опасность — казалось бы, вот он, еще один вполне очевидный и даже предсказуемый фаворит списка высоких зарплат. На деле, по словам представителей агрегаторов вакансий, работа вахтовика — это уже совсем не та история, что была до 2014 года.
Так, например, на сайте SuperJob всего пара «вахтовых» вакансий, где обещанный гонорар превышает 150 тыс. рублей. При этом речь не о рядовых сотрудниках, а о руководителе строительного проекта и заместителе директора управления по транспорту.
И все же на красивую жизнь можно заработать и вахтовым методом: главное — отучиться в местном вузе (предпочтительно в стенах Санкт–Петербургского морского технического университета) и попасть на работу к соседям–скандинавам (норвежцам, шведам или датчанам). «Я пришел в шведскую компанию сразу после окончания вуза. Сейчас обосновался в должности судового электрика: несколько месяцев (от трех до полугода) в отъезде, остальное время — в Петербурге. В рабочие месяцы зарабатываю до 500 тыс. рублей — конечно, местные столько в жизни не заплатят. На корабле интернациональная команда, все со всеми говорят на английском, хотя по 6 месяцев видеть одни и те же лица не всегда легко», — рассказывает петербуржец Александр, который работает в компании уже почти 10 лет, и добавляет, что во многом «поймать» такую вакансию — дело случая и везения.
Так что же делать тем, кто ни под одну из перечисленных категорий пока не подпадает? Современный тренд на обучение длиной в жизнь — вполне социально приемлемая история.
Даже после гуманитарной или естественно–научной карьеры переучиться на программиста или судового электрика — процесс непростой, пугающий, но реальный.
Маргарита Фещенко
журналист
По информации Superjob, в десятку самых щедро вознаграждаемых в феврале 2020–го вошли сразу три вакансии из сферы медицины. В Петербурге опытный врач–рентгенолог МРТ и стоматолог–ортопед могут рассчитывать на оклад до 200 тыс. рублей,
а врач–оториноларинголог — до 150 тыс. Айтишных должностей в списке оказалось всего две: программисту MS SQL и ведущему программисту «1С» сулили до 150 тыс. в месяц.
И все же лидеры по зарплате — управленцы разных мастей с заработком
150–250 тыс. На первой строке списка — должность коммерческого директора «крупного текстильного производства», которому будут стабильно выплачивать до 300 тыс. рублей, при этом ожидая от него опыта работы в компании с оборотом 1 млрд рублей.
Совсем иная информация у сайта «Работа.ру»: здесь безбедную жизнь
(300 тыс. в месяц) обещают брокеру по коммерческой недвижимости со свободным графиком. Понятно, что доход специалистов часто считается по формуле «фиксированный оклад + процент от сделок». Напрямую от ежемесячных итогов работы зависят и зарплаты менеджеров по продажам товаров и услуг. Например, по данным «Работа.ру», автотранспортная компания готова предложить такому работнику до 250 тыс. рублей, а логистическая — до 200 тыс. Порой высоко ценят в Петербурге и представителей рабочих профессий: например, замерщику мебели готовы платить до 150 тыс. рублей, а кузовщику–маляру — не меньше 110 тыс. рублей.
А вот на HeadHunter ситуация вовсе особенная: в этом году зарплаты от 250 тыс. рублей достанутся тем, кто готов откликнуться на вакансии с англоязычными должностями. Среди прочих — Computer Vision Engineer и Solution Architect (обе — из мира IT).
Программа или судно
Маяковский отрицал, что писал «лесенкой» ради более весомых гонораров (но злые языки все знали лучше всех!). Сегодня новая «лесенка» — программистского кода — даже не пытается казаться бескорыстной и действительно приносит своим создателям зарплаты, сравнимые с западными, и определенно выводит IT–профессии в топ самых высокооплачиваемых в России. «Сейчас айтишники ведут себя амбициозно. Их приходится уговаривать на собеседование. Однажды пришел специалист и потребовал себе футбольную команду, бесплатную парковку и фитнес. В одной немецкой компании ему сказали: будет половина. Он хмыкнул и ушел», — делится опытом директор кадрового агентства «Арес» Сергей Лопаткин.
В целом же, по самым свежим данным совместной аналитики «Яндекса» и службы HeadHunter, в Петербурге на тысячу объявлений о работе 60 приходятся на IT–сферу. Специалисту, в общей сложности проработавшему меньше года, в среднем готовы платить 46 тыс. рублей. Программисту с опытом 1–3 года — 80 тыс. рублей, 4–6 лет — 121 тыс. рублей, больше 6 лет — 144 тыс. рублей. По информации агентства по подбору IT–специалистов GetIT, самая достойная зарплата в Петербурге — у экспертов по Data Science уровня Senior:
от 195 тыс.до 240 тыс. рублей.
Еще одна особенная сфера, от которой по инерции ожидают больших гонораров, — работа вахтовым методом. Доплата за долгие командировки, сложные физические и технические задачи, узкопрофильность и порой опасность — казалось бы, вот он, еще один вполне очевидный и даже предсказуемый фаворит списка высоких зарплат. На деле, по словам представителей агрегаторов вакансий, работа вахтовика — это уже совсем не та история, что была до 2014 года.
Так, например, на сайте SuperJob всего пара «вахтовых» вакансий, где обещанный гонорар превышает 150 тыс. рублей. При этом речь не о рядовых сотрудниках, а о руководителе строительного проекта и заместителе директора управления по транспорту.
И все же на красивую жизнь можно заработать и вахтовым методом: главное — отучиться в местном вузе (предпочтительно в стенах Санкт–Петербургского морского технического университета) и попасть на работу к соседям–скандинавам (норвежцам, шведам или датчанам). «Я пришел в шведскую компанию сразу после окончания вуза. Сейчас обосновался в должности судового электрика: несколько месяцев (от трех до полугода) в отъезде, остальное время — в Петербурге. В рабочие месяцы зарабатываю до 500 тыс. рублей — конечно, местные столько в жизни не заплатят. На корабле интернациональная команда, все со всеми говорят на английском, хотя по 6 месяцев видеть одни и те же лица не всегда легко», — рассказывает петербуржец Александр, который работает в компании уже почти 10 лет, и добавляет, что во многом «поймать» такую вакансию — дело случая и везения.
Так что же делать тем, кто ни под одну из перечисленных категорий пока не подпадает? Современный тренд на обучение длиной в жизнь — вполне социально приемлемая история.
Даже после гуманитарной или естественно–научной карьеры переучиться на программиста или судового электрика — процесс непростой, пугающий, но реальный.
Маргарита Фещенко
журналист
О ком знаю — расскажу
О связях и сарафанном радио — представители разных отраслей экономики Петербурга и Ленинградской области
Николай Сокорнов
директор департамента разработки ПО «Рексофт»
Многие отрасли уже стали полностью цифровыми. В этой связи стоит вопрос о нехватке IT–кадров и росте их зарплат. В рублевом исчислении зарплаты разработчиков начали расти с того момента, когда российский бизнес перешел с выплаты зарплат из условных единиц в рубли, то есть с начала нулевых. С этого момента мы видим постоянный рост ставок. Бесспорно, были периоды, когда рост замирал, — кризисы 2008 и 2014 годов. В эти моменты рост на год–полтора останавливался, а дальше возобновлялся.
Механизм очень простой. Как только происходит кризис, он неминуемо сказывается на курсе рубля, что, в свою очередь, делает наши ставки в долларовом эквиваленте привлекательными для зарубежных заказчиков — число заказов от них тут же возрастает. Затем отечественная экономика адаптируется к кризису, постепенно ситуация выравнивается, начинают поступать заказы от российских компаний — начинается новый виток роста зарплат. Одновременно с этим услуги российских разработчиков становятся уже не столь выгодными для Запада, но происходит замещение местным спросом. Потом цикл повторяется до следующего кризиса, который случается на горизонте 5–6 лет.
Также надо понимать, что даже если произойдет чудо и наши вузы начнут набирать и готовить в разы больше IT–специалистов, то этим ребятам потребуется еще 5–6 лет, чтобы стать действительно квалифицированными сотрудниками.
А значит, снижения зарплат пока не произойдет.
Механизм очень простой. Как только происходит кризис, он неминуемо сказывается на курсе рубля, что, в свою очередь, делает наши ставки в долларовом эквиваленте привлекательными для зарубежных заказчиков — число заказов от них тут же возрастает. Затем отечественная экономика адаптируется к кризису, постепенно ситуация выравнивается, начинают поступать заказы от российских компаний — начинается новый виток роста зарплат. Одновременно с этим услуги российских разработчиков становятся уже не столь выгодными для Запада, но происходит замещение местным спросом. Потом цикл повторяется до следующего кризиса, который случается на горизонте 5–6 лет.
Также надо понимать, что даже если произойдет чудо и наши вузы начнут набирать и готовить в разы больше IT–специалистов, то этим ребятам потребуется еще 5–6 лет, чтобы стать действительно квалифицированными сотрудниками.
А значит, снижения зарплат пока не произойдет.
Алексей Мусакин
вице–президент Российской гостиничной ассоциации
Невозможно научить гостиничному бизнесу без реальной работы в отеле. Но учебных гостиниц, как за рубежом, у нас нет. Да, за границей это не пять звезд, и гости понимают, что могут быть ошибки, но это реально работающие отели, где люди в «боевых условиях» постигают все тонкости профессии.
Я сам преподаю на кафедре гостиничного бизнеса в Петербургском экономическом университете — читаю курс для магистрантов. Обычно за половину отведенного времени успеваю изложить все, что необходимо по программе, а потом рассказываю о практике. И почти все мои знакомые, которые руководят гостиницами, хотят преподавать. Мы же видим, кто к нам приходит, хотим менять это в корне. Но есть серьезное ограничение, которое отсекает практиков, — необходимость наличия кандидатской степени.
Если мы говорим про специалистов нижнего звена, то это может быть точкой приложения для кадровых агентств. Другое дело, что гостиницы не готовы платить те суммы, которые запрашивают за услуги. Так что кадровики отелей обычно пользуются электронными базами агрегаторов.
В случае директоров департаментов и выше работает и активное общение отельеров друг с другом, и информация от агентств, которые занимаются консалтингом гостиниц. С одной стороны, «узок круг». А благодаря нашим старшим товарищам — гостиничным сетям — стало полегче: люди уходят в независимые отели, чтобы подняться на ступеньку выше по карьерной лестнице.
Я сам преподаю на кафедре гостиничного бизнеса в Петербургском экономическом университете — читаю курс для магистрантов. Обычно за половину отведенного времени успеваю изложить все, что необходимо по программе, а потом рассказываю о практике. И почти все мои знакомые, которые руководят гостиницами, хотят преподавать. Мы же видим, кто к нам приходит, хотим менять это в корне. Но есть серьезное ограничение, которое отсекает практиков, — необходимость наличия кандидатской степени.
Если мы говорим про специалистов нижнего звена, то это может быть точкой приложения для кадровых агентств. Другое дело, что гостиницы не готовы платить те суммы, которые запрашивают за услуги. Так что кадровики отелей обычно пользуются электронными базами агрегаторов.
В случае директоров департаментов и выше работает и активное общение отельеров друг с другом, и информация от агентств, которые занимаются консалтингом гостиниц. С одной стороны, «узок круг». А благодаря нашим старшим товарищам — гостиничным сетям — стало полегче: люди уходят в независимые отели, чтобы подняться на ступеньку выше по карьерной лестнице.
Сиродж Лоиков
член правления, заместитель гендиректора ПАО «ФосАгро»
Сейчас в промышленности наблюдается острый дефицит квалифицированных инженерных и рабочих кадров. Мы сами занимаемся подготовкой инженерной элиты и обеспечиваем ее приток на свои предприятия. Учащиеся подшефных «ФосАгро–школ» в городах присутствия компании углубленно изучают предметы, необходимые для поступления в технические вузы. В прошлом году в Горный университет поступили 24 человека из «ФосАгро–школ» (в университеты СЗФО — 53), а первые девять выпускников «ФосАгро–классов» окончили вузы и уже начали карьеру на предприятиях группы.
Отрасли компании являются достаточно узкоспециализированными, и для эффективного рекрутинга требуется глубокое погружение в специфические особенности предприятия. Поэтому рекрутеры компании обучаются этому на рабочем месте и способны закрывать вакансии самостоятельно. Но потребности высокотехнологичного развивающегося предприятия таковы, что для точечного подбора привлечение кадровых агентств иногда является необходимостью. Предприятия находятся в четырех регионах, где рынок по требуемым специальностям достаточно узок и привлечение дополнительной помощи —оправдывается. Примерно 10% вакансий на горнодобывающие предприятия закрываются с привлечением кадровых агентств.
Компания привлекает кандидатов со всей страны и ближнего зарубежья. Чтобы работникам было комфортно, предоставляем широкий набор социальных льгот и гарантий.
Отрасли компании являются достаточно узкоспециализированными, и для эффективного рекрутинга требуется глубокое погружение в специфические особенности предприятия. Поэтому рекрутеры компании обучаются этому на рабочем месте и способны закрывать вакансии самостоятельно. Но потребности высокотехнологичного развивающегося предприятия таковы, что для точечного подбора привлечение кадровых агентств иногда является необходимостью. Предприятия находятся в четырех регионах, где рынок по требуемым специальностям достаточно узок и привлечение дополнительной помощи —оправдывается. Примерно 10% вакансий на горнодобывающие предприятия закрываются с привлечением кадровых агентств.
Компания привлекает кандидатов со всей страны и ближнего зарубежья. Чтобы работникам было комфортно, предоставляем широкий набор социальных льгот и гарантий.
Денис Качкин
управляющий партнер бюро «Качкин и партнеры»
Юркомпании в Петербурге редко обращаются к внешнему HR. Рынок талантов очень узкий. Как правило, все друг друга знают, и готовых специалистов проще пригласить на работу, минуя посредников. Более того, обычно партнер успешной юрфирмы знает рынок намного лучше, чем любой рекрутер. В Москве за счет другого масштаба рынка HR–услуги могут быть востребованы, есть несколько бутиковых фирм, предлагающих услуги по найму персонала исключительно для юристов. Но у нас это не работает.
К сожалению, той теоретической базы, которую хотелось бы видеть в выпускниках вузов, явно недостаточно, особенно если говорить о цивилистике. Сложно сказать, с чем это связано, но качество подготовки в петербургских вузах сегодня снизилось, даже если сравнивать с горизонтом 10–15 лет. У выпускников (за редким исключением) отсутствуют навыки работы с документами, умение работать с большими массивами информации. Этому молодых специалистов в нашей компании мы обучаем в течение первых 2 лет. И это при том, что у нас очень строгий отбор. По отзывам столичных коллег, в Москве ситуация существенно лучше.
К слову, сам переезд в Москву еще не означает путевку в жизнь. Как и в любом другом деле, успех складывается из множества факторов, таких как стартовые данные, умение грамотно себя подать, разумно и взвешенно осуществить выбор. В Голливуд тоже приезжает много юных и воодушевленных дарований, но первые роли достаются далеко не всем.
К сожалению, той теоретической базы, которую хотелось бы видеть в выпускниках вузов, явно недостаточно, особенно если говорить о цивилистике. Сложно сказать, с чем это связано, но качество подготовки в петербургских вузах сегодня снизилось, даже если сравнивать с горизонтом 10–15 лет. У выпускников (за редким исключением) отсутствуют навыки работы с документами, умение работать с большими массивами информации. Этому молодых специалистов в нашей компании мы обучаем в течение первых 2 лет. И это при том, что у нас очень строгий отбор. По отзывам столичных коллег, в Москве ситуация существенно лучше.
К слову, сам переезд в Москву еще не означает путевку в жизнь. Как и в любом другом деле, успех складывается из множества факторов, таких как стартовые данные, умение грамотно себя подать, разумно и взвешенно осуществить выбор. В Голливуд тоже приезжает много юных и воодушевленных дарований, но первые роли достаются далеко не всем.
Андрей Рудской
ректор Политехнического университета
В 2019 году прошло два карьерных форума, в которых поучаствовали
более 50 наших индустриальных партнеров. Работодатели заинтересованы в молодых кадрах из институтов машиностроения, металлургии и транспорта, энергетики, компьютерных наук и технологий, инженерно–строительного института. Дефицит, безусловно, имеет место в производственной сфере, но
не в сфере белых воротничков. Мы периодически получаем запросы от партнеров–работодателей на привлечение на их производства молодых специалистов. У большинства имеются и специальные программы поддержки для сотрудников без большого опыта работы.
У нас реализуется проектный формат обучения с участием партнеров. Работодатели предоставляют студентам на разработку кейсы своих предпритий, давая таким образом возможность «доводки до профессиональной готовности» при обучении, сокращая процесс адаптации.
Кадровый состав Политеха за последнее время значительно помолодел. Преподавать приглашаются представители компаний, то есть практики.
Во–вторых, в Политех едут работать лучшие педагоги из разных городов России. В–третьих, мы принимаем на работу иностранных преподавателей.
Для их привлечения одно время сотрудничали с рекрутинговыми компаниями. Сейчас набор иностранных педагогов происходит через специальную платформу THEunijobs. Это проект Times Higher Education, и Политех стал первым российским вузом, разместившим в нем свои актуальные вакансии.
более 50 наших индустриальных партнеров. Работодатели заинтересованы в молодых кадрах из институтов машиностроения, металлургии и транспорта, энергетики, компьютерных наук и технологий, инженерно–строительного института. Дефицит, безусловно, имеет место в производственной сфере, но
не в сфере белых воротничков. Мы периодически получаем запросы от партнеров–работодателей на привлечение на их производства молодых специалистов. У большинства имеются и специальные программы поддержки для сотрудников без большого опыта работы.
У нас реализуется проектный формат обучения с участием партнеров. Работодатели предоставляют студентам на разработку кейсы своих предпритий, давая таким образом возможность «доводки до профессиональной готовности» при обучении, сокращая процесс адаптации.
Кадровый состав Политеха за последнее время значительно помолодел. Преподавать приглашаются представители компаний, то есть практики.
Во–вторых, в Политех едут работать лучшие педагоги из разных городов России. В–третьих, мы принимаем на работу иностранных преподавателей.
Для их привлечения одно время сотрудничали с рекрутинговыми компаниями. Сейчас набор иностранных педагогов происходит через специальную платформу THEunijobs. Это проект Times Higher Education, и Политех стал первым российским вузом, разместившим в нем свои актуальные вакансии.
